Бергсон сказал: "У политиков девять ошибок из десяти состоят в том, чтобы считать истинным нечто, давно переставшее быть таковым; десятая и самая глубокая ошибка, заключается в том, чтобы считать уже не истинным нечто, все еще остающееся истинным, несмотря ни на что". Наше общество совершает сейчас как раз эту десятую и самую серьезную ошибку, утверждая, что все теоретические выводы Маркса совершенно неверны и что периодизация капитала и его Становления не соответствует действительности. На самом деле, Маркс дал удивительно точное теоретическое описание развития способов производства и процесса доминации капитала. Беда в том, что марксизм часто неправомочно отождествляется с той идеологией, которая преобладала в значительной части мира в течение долгих десятилетий. Однако подлинное понимание мысли Маркса заведомо исключает возможность превращения его идей в законченную официальную идеологию (в марксовом понимании этого термина). Никакого строго "ортодоксального" марксизма просто не может быть. Не надо забывать, что Плеханов, Ленин, Сталин и многие другие "ортодоксы" просто не могли знать не только философские труды Маркса ("Рукописи 1844 года", "Немецкая Идеология", остававшиеся неизданными до 1932 года), но и 6-ю часть "Капитала" или "Экономические рукописи" и "Grundrisse", опубликованные в 1941 году и распространявшиеся начиная с 1953 года. "Ортодоксы" стремились возвести в законченную догму марксизм уже давно, хотя на самом деле всякие теоретические споры до 1941 года с необходимостью были неполными, оставляя за скобками наиболее существенные аспекты мысли Маркса. Поэтому строгий теоретический анализ марксистской теории циклов капитала может осуществиться только сегодня, когда псевдомарксизм глобально потерпел сокрушительное поражение.

Циклы доминации капитала

Исходя из идей Маркса следует рассмотреть циклы капитала не только как репрезентативные моменты его развития, но особенно акцентировав то важнейшее событие, которое составляет кульминацию всего развития (то, что мы переживаем сегодня): переход от формальной доминации Капитала к его реальной доминации. Эта концепция содержится в 6-й неизданной части "Капитала", и на ее основании можно построить точную периодизацию экономического развития.

Формальная доминация это фаза, в которой процесс труда становится средством для процесса повышения стоимости капиталу ("валоризация капитала"). Процесс труда здесь подчинен капиталу, но это подчинение является только формальным, так как оно напрямую связано с извлечением абсолютной прибавочной стоимости. Стадия производства здесь является уже вполне капиталистической, но стадия воспроизводства еще нет. Эта фаза на Западе простирается на период от индустриальной революции до Первой мировой войны.

Реальная доминация капитала основана на производстве относительной прибавочной стоимости. В этой фазе все становится капиталом. Производственная сила труда помещается в фиксированном капитале, находящемся как бы вне и независимо от нее: это доминация мертвого труда над живым. Капитал сам выступает здесь как создатель стоимостного прироста, и сама прибавочная стоимость перетекает непосредственно в прибыль. На личном уровне этот процесс сопровождается исчезновением типа классического капиталиста-предпринимателя и появлением нового типа функционера-технократа. Это триумф "эры организаторов".

В эпоху формальной доминации капиталистический закон стоимости был ограничен сферой производства (хотя и в этой сфере его влияние не было абсолютным) и совершенно не распространялся на области распределения и потребления. В эпоху реальной доминации, капиталистический закон стоимости распространяет свое влияние на всю совокупность производства, распределения и потребления, короче, на все социальное бытие. Переход от первой фазы ко второй — это историческая трансформация, проходящая внутри капиталистического способа производства; анализ этого процесса содержится в экономических рукописях Маркса ("Grundrisse"). Период формальной доминации капитала характеризуется пространственным развитием капитала, таким развитием, в ходе которого старые способы производства растворяются и продукты капитала вытесняют продукты артизанального и сельскохозяйственного труда. В этом случае можно сказать, что закон стоимости предполагает реальные условия существования продуктов труда в разлагающемся традиционном обществе. Далее капиталистический Способ Производства становится доминирующим, и капитал все более расширяет свое формальное доминирование над законом стоимости, утверждая свои экономические категории. В последующем за ним периоде реальной доминации капитал простирает свою власть на всю планету, и его развитие приобретает характер змеевидного закручивания вокруг самого себя. Процесс его развития есть отныне процесс производства фиктивного капитала. Общественно необходимое рабочее время приобретает отныне совершенно иной смысл: теперь категория потребительной стоимости оправдывается не так, как в докапиталистическом обществе или в капитализме периода формальной доминации капитала, но проистекает непосредственно и прямо из самого капитала через "овеществление" индивидуумов, т.е. через превращение людей в предметы. Общественно необходимое рабочее время обращается теперь не в производство какой-то потребительной стоимости, но в "повышение стоимости" ("валоризацию") самого капитала, даже если это "повышение стоимости" отчасти фиктивно. Повсеместное распространение принципа регулярной заработной платы отражает тот факт, что капитал поработил все совокупность общественного труда, как необходимый труд для своего автономного тотального процесса. Процесс "валоризации" утратил свою субстанцию, прибавочную стоимость, и отныне лишь движение формы капитала способно создавать видимость стоимости в том случае, когда оно признается необходимым мировой общиной капитала. Впредь искусство, философия, религия, политика перестают рассматриваться как аберрантные, извращенные процессы, как это казалось в предшествующей фазе формальной доминации исходя из сухого закона стоимости. Теперь, в эпоху реальной доминации капитала, когда эта доминация превращается в самостоятельный и автономный тотальный процесс, гуманитарные науки, интегрированные в общее поле капитала, приобретают особое инструментальное значение и призваны отмерять и усугублять степень "овеществления" человеческого общества, ход постепенного превращения людей в машины. Таким образом идеалистический элемент общества, постепенно удаляемый и смещаемый на периферию на этапе формальной доминации капитала как социальная преграда развития капитализма, снова интегрируется в общую систему, но уже в новом качестве. Дух становится на службу материи, интеллект начинает обслуживать машину, человек окончательно отождествляется с неживым инструментом.

Тотальный триумф способа производства

Пространство, в котором сегодня движется капитал, отлично от того пространства, где эффективен закон стоимости. Сущностное отличие заключается в наличии сегодня особой новой категории — "овеществленного человека", являющегося живой персонализацией капитала. Через свои собственные репрезентации овеществленный человек осуществляет социальное Бытие капитала. В период формальной доминации закона стоимости человек являлся объектом развития капитала, средством производства капитала, и сам капитал выступал как нечто внешнее по отношению к человеческой общности, какой бы слаборазвитой она ни была. Но в фазе реальной доминации закона стоимости капитал выступает как сущность общности людей через их материальную общность, являющуюся как раз продуктом этого капитала. Овеществленный человек становится отныне субъектом развития, хотя на самом деле только непосредственно капитал является в этих условиях субъектом своего собственного развития, но происходит это через капитал-индивидуумов, через которых он объективируется.

Капитализм, завершая свою реальную доминацию (с 1945 года), отнюдь не загнил и не устарел; он проявил свою нарастающую мощь и способность к почти неограниченному росту, которому почти ничто не может противиться. Реальная доминация доказывает тотальный и вездесущий триумф капитала, которому удалось интегрировать в себя два самых серьезных исторических противника — рабочий класс и волю к национальной независимости. Теперь возможность пролетарской революции или национальных восстаний почти исключена на глобальном уровне. Пролетариату не удалось опрокинуть закон капиталистического Способа Производства, как не удалось ему ограничить его длительность или пространство влияния. Пролетариат, проиграв свою историческую миссию, самораспустился как класс, превратившись в инструментальный винтик производственной машины. Сама же производственная машина качественно изменилась под влиянием индустриальной техно-науки, перевернув радикально прежний процесс производства. На базе реальной доминации крупной промышленности с ее научной эксплуатацией производственных сил система смогла избежать смертельной агонии, вырвав внутреннее противоречие, заключавшееся в разделении труда и капитала, растворив антагонистические категории в кислоте своей безмерной способности к перевариванию. Надо иметь мужество признать: капиталистический способ производства победил повсюду! Даже если где-то еще встречаются способы эксплуатации, характерные для предшествующей стадии, они, на самом деле, интегрированы и абсорбированы мондиалистскими глобальными потоками капиталистической эксплуатации. Больше некорректно рассуждать в терминах "пролетариат" или "нация", так как реальная доминация капитала предполагает интеграцию всех антагонистических элементов, распыление и растворение всех прежних противоречий. Мы вошли в страшную финальную стадию исторического развития, и теперь можно сказать, что будущее уже началось.

Жан-Марк Вивенза

Великолепная статья нашего друга, известного публициста, философа и авангардного музыканта Жан-Марка Вивенза, издателя французского журнала "Волонте Футурист" и теоретика "Третьего Пути", показывает, насколько наивны проекты тех идеологических групп в нашем обществе, которые, справедливо отвергая мондиализм, противопоставляют ему реставрационистские планы — обращаясь либо к социализму, либо к национализму. На самом деле, говорить сегодня об антимондиалистской альтернативе можно, только отправляясь от анализа "реальной доминации капитала", т.е. от осознания имманентной безысходности всякой попытки противостоять планетарному кошмару "овеществленного человечества". Пищеварительная способность нынешнего капитализма огромна: идеи, партии, народы, классы и религии перевариваются им без всякого труда. На внешнем уровне не остается никаких точек опоры, чтобы хотя бы в отчаянном последнем броске попытаться повернуть ход истории вспять, к живым и справедливым нормам традиционного общества или к мобилизационной стихии органического социализма. Поэтому нонконформизм с необходимостью должен обрести метафизическое измерение, трансцендентный фактор. Борьба с капиталом и его реальной тотальной доминацией становится не просто социальной или политической, но сверхрелигиозной, мистической, эсхатологической задачей, так как она может не только завершиться успехом, но даже просто начаться исключительно при активном участии эсхатологического, трансцендентного элемента, способного всерьез бросить вызов не той или иной социально-политической модели, но всему миру, всей реальности, позволившей редуцировать себя до нынешней либерально-мондиалистской капиталистической парадигмы. Это вызов Небу и Земле, которые носят и прикрывают ставший повседневностью ад вырождения некогда гордых и свободолюбивых существ, детей солнца, братьев орлов и тигров.

Человечество, по бараньи идущее в либеральный Освенцим, где мондиалистские "менгеле" вместо мозгов вставляют им компьютерный чипс фиктивного приумножения капитала, делая их объективацией персонализированной смерти, не достойно ни сожаления, ни сострадания. Для истинного революционера оно отождествляется с предателями, коллаборационистами, с полицаями "нового мирового порядка". Только те, кто героическими усилиями смогут избежать тоталитарного процесса реальной доминации капитала, имеют право называться людьми. Остальные — "тварь дрожащая" и "права никакого не имеют". Особенно гуманитарии, обслуживающие капитал в деле "овеществления человечества".

Всему этому миру, апокалиптически схваченному и аналитически разобранному великолепной интуицией Маркса, миру "реальной доминации капитала", следует сказать абсолютное НЕТ и противопоставить страшную, бесконечную, не имеющую жалости и сострадания, границ и форм, сверхклассовую, сверхнациональную, сверхчеловеческую НЕНАВИСТЬ.

"Ненависть — единственное лекарство для России", перефразируя футуристический лозунг ("La Haine le meilleur remede pour la France") французских радикалов из движения "Новое Сопротивление", в котором, кстати, участвует и сам Жан-Марк Вивенза.

Революция сегодня абсолютно невозможна, поэтому она абсолютно неизбежна.