"Элементы". Виктор Имантович, враги окрестили Вас "черным полковником". Они вкладывали в это выражение негативный смысл, но, кажется добились обратного эффекта — подчеркнули ряд черт характера, которые были и всегда будут привлекательными для любого нормального человека: принципиальность и последовательность в отстаивании своих взглядов. А отстаивать их в последние годы нелегко. Откуда берете силы для этого?

Виктор Алкснис. Видимо, это наследственное; сильное влияние моего деда и бабушки ощущаю до сих пор. Бабушка, например, даже после 15 лет, проведенных в лагерях и в ссылке, сохраняла какой-то потрясающий оптимизм, не озлобилась.

"Эл." Вы упомянули своего деда. Ведь он был довольно заметной личностью в нашей истории...

В.А. Да, Яков Иванович Алкснис, командарм II ранга до своего ареста был начальником Военно-воздушных сил РККА. Сам я никогда не видел его, но знаю и по рассказам близких, и по документам.

"Эл." Что Вам известно о его взглядах?

В.А. Он был убежденный государственник. Сталинист. Известно, что за несколько часов до ареста он говорил о Сталине с восхищением. Не с трибуны говорил, а дома. Это показательно.

"Эл." Давайте задержимся на этой теме. О репрессиях сталинского периода написано и сказано за последние годы так много, что это набило оскомину. И в то же время за многочисленными фактами весьма сложно рассмотреть какие-то закономерности. Одним лишь "злодейством вождя" все не объясняется.

В.А. Похоже, что здесь применяется такой прием: показать как можно больше деревьев, чтобы за ними нельзя было разглядеть леса.

Я, например, пытался разобраться с тем, что произошло с моим дедом, но, несмотря на то, что читал документы, количество вопросов у меня не уменьшилось, а возросло.

"Эл." Вы имеет в виду материалы следствия?

В.А. Да. В начале "перестройки", помните, была создана знаменитая комиссия Политбюро ЦК КПСС во главе с Яковлевым, комиссия по репрессиям. Так вот, я обратился туда, но мне ответили отказом. И лишь в 1990 году уже в качестве депутата я получил от Крючкова разрешение на знакомство с делом. Кое-что стало ясно, хотя все это очень поверхностно. Кроме того, я получил и стенограмму процесса над Тухачевским.

"Эл." Почему именно над ним?

В.А. Мой дед и Тухачевский были друзьями. И дед входил в состав того судебного совещания, которое судило и Тухачевского, и Эйдемана. Интерес к этому делу еще более усилился после известных публикаций прокурора Викторова, писавшего, что Яков Алкснис вел себя на процессе очень активно, "топил" обвиняемых...

По стенограмме же — все наоборот. За все время процесса им заданы всего два-три вопроса. Но самое странное — это поведение обвиняемых. В газетах писали, что они все отрицали, ни с чем не соглашались. А в стенограмме — полное признание. Самого факта признания, я понимаю, можно добиться пытками. Но там совсем другое: обилие подробностей, длинный диалог, взаимные обвинения, масса уточнений. Отрежиссировать такое невозможно. Тут что-то загадочное...

"Эл." Как Вы относитесь к версии о том, что Тухачевский был членом евразийского "Ордена Полярных" и таким образом мог входить в заговор, направленный против атлантистского влияния в СССР?

В.А. О характере заговора мне ничего не известно. Но в том, что заговор внутри Красной Армии действительно существовал, и Тухачевский был его участником, я сегодня убежден полностью.

Так что, несмотря на внешнее обилие публикаций, вопросов все больше, Чтобы ответить на них, нужен доступ ко всем материалам. Казалось бы: так долго твердили о необходимости их рассекречивания. Так рассекретьте, наконец! Ан — нет. Видимо в тех материалах есть какие-то большие загадки.

"Эл." Или отгадки...

В.А. Похоже, что там, в 30-х годах стоит некая пушка, которая может выстрелить по нам, по нашему времени. И все может тогда повернуться совершенно иным образом. А пока... Пока создано определенное представление о тех событиях и делается все, чтобы именно такое представление поддерживать.

"Эл." Как Вы думаете, что это за тайны такие, что передаются из поколения в поколение наших послеоктябрьских правителей, словно колдовское знание для посвященных?

В.А. Ясно лишь то, что такие тайны действительно существуют. И переданы от "коммунистических" правителей к "демократическим" как само собой разумеющееся; эстафета, так сказать... Есть, как известно, Особая папка Политбюро, которую Горбачев, сдавая дела, передал Ельцину. В ней самые секретные тайны последних десятилетий.

А ведь как ждали Конституционного суда! Ну вот, думали, сейчас вскроется такое, что все содрогнется. Как бы не так! О чем в суде говорили? О финансировании союзников. Так это мелочь. Этим занимаются многие страны; в реальной политике это обычная практика, так было и так будет. А рассекречивание самых главных материалов, по всей видимости, угрожает тем, кто сегодня у власти; в тех материалах разоблачение мифов общественного сознания.

"Эл." Виктор Имантович, что означает для Вас понятие "патриотизм". Это национальное устремление или государственное?

В.А. Для меня однозначно — государственное.

"Эл." Если так, прокомментируйте, пожалуйста, действия многих наших патриотов, проталкивавших в свое время идею суверенизации России, то бишь РСФСР.

В.А. Когда на съезде Народных депутатов в 1989 году я впервые услышал это, то был потрясен. К тому времени у меня уже был опыт борьбы против суверенизации Латвии, и вдруг, приехав в Москву, я услышал, что суверенизация это хорошо. Когда я пытался убеждать депутатов в том, что бороться надо за суверенизацию СССР, империи, меня обвиняли в непонимании...

К сожалению, именно патриоты шли в свое время на выборы в Верховный совет с лозунгом суверенизации России. Но Росиия не РСФСР. Так, спрашивается, за суверинизацию чего боролись? Демократы же быстро сориентировались, подхватили и развили этот лозунг, эту идею; а она, в конечном итоге, и развалила страну.

Более того, именно идея российского суверенитета (а не литовского или латвийского) сыграла самую страшную роль. Смертный приговор Союзу был подписан в 1990 году на I съезде депутатов РФ. Это был смертный приговор России, за благо которой, якобы, боролись. Вспомните: "против" тогда проголосовали лишь около 30 человек. Все остальные — "за". Среди них были многие лидеры оппозиционного движения, — вот что страшно.

Но этим дело не закончилось. Сегодня ортодоксальные патриоты выступают за создание "русской республики". Тем самым они завершают процесс разрушения России. "Русская республика" добъет РСФСР так же, как суверенитет РСФСР уничтожил империю. Самое поразительное: люди, что зовутся патриотами, не понимают, что Россия тем и уникальна, что объединяла народы не по национальному признаку. Общая почва плюс имперское сознание были гораздо важнее "принципа крови".

"Эл." Вообще, патриотическое движение очень напоминает огромную и мощную машину на холостом ходу.

Из четырех основных уровней действия — идеология, политология, практическая политика и тактика — используются лишь два последних, т.е. самых нижних. Идет постоянное барахтание на этих уровнях, бесконечное повторение прежних ошибок. Не кажется ли Вам, что сегодняшнее патриотическое движение вкупе с парламентской оппозицией идут по стопам группы "Союз", т.е. к своему возможному поражению?

В.А. Что до парламентской оппозиции, такая опасность, но, на мой взгляд, существует. Но не все потеряно. Первая и настоятельная необходимость — немедленно изменить методы работы. Сегодня уже нельзя быть только "говорунами от микрофонов", надо идти на улицу, в трудовые коллективы, в профсоюзы. Большая политика сегодня делается именно там. Работа на двух нижних уровнях, о которых Вы упомянули, отсутствие верних, т.е. идеологии — это действительно очень серьезно. И исправить положение крайне сложно. Тем более в ближайшие 3-4 месяца.

Кстати, здесь уместна историческая аналогия. Генерал Деникин писал, что одной из главных причин поражения Белого движения было именно отсутствие общей идеологии. Движение не могло представить четкой программы ни по национально-государственному устройству, ни по земле, ни по другим важнейшим вопросам. У большевиков же наоборот — все четко, примитивно и ясно: "земля — крестьянам, заводы — рабочим, мир — народам". И неважно, что это ложь, — главное, была бы программа, идеология. Вот с этой идеологией они и победили. Сегодня роль большевиков выполняют демократы. Тот же четкий примитивизм: "даешь рынок, даешь капитализм и все будет о'кей". Узнаваемо, да? И опять никого не интересует, что это ложь. Главное — была бы программа...

А возможна ли общая экономическая программа у антикоммуниста Аксючица и ортодокса Анпилова? Да никогда. Вот в этом и состоит слабость патриотического блока. Режим, кстати, хорошо видит это и пока особенно не бoится оппозиции: без общей идеологии она не страшна.

Однако режим может рухнуть в результате социального взрыва. И тогда возникнет опасность конфронтации уже внутри оппозиции. Представьте: над парламентом поднимается трехцветный монархический флаг, а, скажем над мэрией — красный... И в этой ситуации как никогда возрастает роль силы, стоящей над идеологией, силы, способной развести враждующих, остановить хаос и анархию. Это — армия. Однако, если быть совсем точным, идеология у армии все-таки есть. Это идеология государственности, которая проявится, поскольку речь будет идти о физическом выживании народа и страны. Кроме того, армия на сегодня единственная структура, хоть и деформированная, но все же сохранившая остатки централизации, т.е. дееспособная.

Вот так, на мой взгляд, может быть заполнен идеологический вакуум.

(беседу вел А.Соколов)