Элементы: Каковы основные принципы вашего движения? Источники вашей политической платформы? Почему вас называют представителями европейского "национал-большевизма"?

Кристиан Буше: На нас оказали влияние различные тенденции. Начнем с собственно французских. Во-первых, это один из аспектов традиционного французского социализма, который с определенными оговорками можно называть "национальным аспектом". Эта традиция восходит к Великой французской революции. Эта революция сама по себе не была такой однородной, как иногда считают. В ней была первая фаза — 1789, т.н. "буржуазная революция". Она нас совершенно не интересует. Но в 1793 году была другая революция или, точнее, неудавшаяся попытка революции: на сей раз речь шла о собственно народном восстании, называемом "восстание bras nus", "голых рук". Это была подлинно социалистическая и национальная, одновременно, революция. Ее яркими представителями были Буонарроти, Гракх Бабеф и т.д. — все сторонники "великого социализма" ("le plus grand socialisme") и "великой Франции". Но предшественников можно найти и еще раньше — в средневековых к восстаниях крестьян... И так вплоть до Спарты.

Такие персонажи, как Буонарроти и Бабеф и остальные идеологи "национального социализма", вдохновляли позже всех радикальных революционеров, например. Бланки. Бланки же, в свою очередь, можно считать отцом-основателем как фашизма, так и ленинизма. В эпоху "дела Буланже (1) "произошел раскол среди французских бланкистов. Одна часть пришла к "протофашизму", а другая предпочла "демократический социализм". Нам ближе первые — такие персонажи, как Ед, Тридон и т.д. Особенно интересен Тридон, радикальный социалист, политеистический мистик и убежденный националист... Вообще, в этот период бланкисты играли очень важную роль во французском масонстве и были в авангарде всей антикатолической деятельности. Например, именно они настаивали на введении "кремации" трупов, что было для них не просто десакрализацией христианских похоронных ритуалов, но возвратом к древним индоевропейским ритуалам...

Когда же эта часть бланкистов решила поддержать Буланже, они все были изгнаны из масонства, подпавшего как раз в этот момент под влияние социал-демократов...

Позже, в конце прошлого века, мы встречаем таких персонажей как Морис Баррес или Гуго Ребелль, также сочетавших народный социализм с сильными национальными и консервативными тенденциями. К ним же относится и ранний Шарль Моррас, впоследствии основавший "Аксьон Франсез". Несколько позже во Франции в Париже сложился в высшей степени интересный "кружок Прудона", где активно сотрудничали как социалисты-революционеры и анархисты, так и некоторые националисты, к примеру, Жорж Валуа. В ту эпоху Валуа состоял в "Аксьон Франсез", но в середине 20-х он создал первую французскую собственно фашистскую организацию — "Фасции".

Чуть позже нашими ориентирами является плеяда деятелей, известных как "нонконформисты 30-х"— "Ордр Нуво" и группа политиков, гравитировавших вокруг журнала "План" Филиппа Лямура. Очень показательно, что люди из "Ордр Нуво" были идеологическими представителями во Франции немецкого кружка Отто Штрассера, а Филипп Лямур выполнял аналогичную роль в отношении Харро Шульцен-Бойсена, который стал впоследствии одной из ключевых фигур в организации антигитлеровской "Красной Капеллы". Здесь уже видна прямая связь с "национал-большевизмом"... Филипп Лямур вместе с Шульце-Бойсеном позже активно участвовал в вооружении немецких кружков подпольного сопротивления нацистам.

Очень важно отметить, что большинство людей этой ориентации после немецкой оккупации — в отличие от крайне правых и некоторых левых — не стали коллаборационистами, но примкнули к "Сопротивлению". Лямур был активнейшим участником "Сопротивления", а Жорж Валуа умер в концентрационном лагере. Многие другие лидеры "нонконформистов 30-х" сделали такой же выбор. Например, Жан Артюи, который был одним из основателей французского фашизма, группы "Фасции". Именно он создал первую вооруженную гражданскую организацию, которая перешла к непосредственной вооруженной борьбе с немецкими оккупантами. Он так же, как и Валуа, погиб в нацистском концлагере.

И уже совсем вплотную к нашему времени, можно упомянуть идеи Алена де Бенуа начиная с середины 80-х. Его мы также включаем в число наших идеологов.

Но пока я упоминал лишь французские источники... Вне Франции нашим ориентиром является, в первую очередь, Жан Тириар. Но при этом следует учитывать, что мысль Жана Тириара, как и мысль Алена де Бенуа, — это во многом не оригинальная философия, но скорее "катехизация", "о6общения" ранее существовавших доктрин и идеологий. Так, де Бенуа лишь актуализирует тезисы Жана Тириара или "нонконформистов 30-х". У самого Тириара также центральными являются темы, целиком почерпнутые у Эрнста Никиша и Фридриха Листа.

Как бы то ни было, Тириар и де Бенуа на нас повлияли очень сильно, так как оба обладали даром брать подчас довольно темные идеи и излагать их ясным языком.

Благодаря университетским работам (часто весьма критическим) 70-х — 80-х годов, мы познакомились с немецкими консервативными революционерами и национал-большевиками.

Кроме того, нас вдохновляли испанские крайне левые "фалангисты" Испании (Эдилья и Рамиро Ледесма Рамос), итальянские национал-коммунисты типа Бомбаччи, и особенно доктрина "перонизма". Можно упомянуть также курс Насера в Египте.

Впервые "Фронт Европейского Освобождения", в состав которого входит и наше движение "Новое Сопротивление", был создан в начале 60-х англичанином Фрэнсисом Паркером Йоки. Йоки — автор интереснейшей книги "imperium". Он был уже с конца 50-х годов — задолго до Тириара — сторонником объединения Европы с СССР! Йоки был первым из европейских националистов, кто однозначно заявил, что, если Европа должна выбирать из двух сверхдержав своего союзника, то им должен стать СССР, а не США. И это в то время, когда все крайне правые были горячими сторонниками янки и антикоммунистами. Йоки издавал журнал "Frontfighter".Тириар читал тексты Йоки и почерпнул многие свои идеи именно из него... именно Йоки принадлежит идея создания "транснациональной партии" Третьего Пути. Сам он издавал свои книги на английском, немецком, испанском и т.д.

Можно упомянуть также влияние русских, но оно было косвенным: либо через академические исследования (в первую очередь, замечательная книга Михаила Агурского), либо через русофилию немецких (прусских) авторов — таких, как Никиш.

Эл: Каковы ваши отношения с "новыми правыми"?

К.Б.: Во-первых, во Франции на данный момент существует несколько движений, которые можно назвать "новыми правыми", и они настолько различны, что отныне трудно говорить о "новых правых" как о каком-то едином явлении. Есть, конечно, мыслитель Ален де Бенуа, с интересными идеями, блестящей интуицией, но часто его окружают люди гораздо более низкого уровня. И здесь начинается карикатура... Многие считают, что "новые правые" — лишь тактический ход обычных "крайне правых" для того, чтобы интегрироваться в систему и стать более "приемлемыми". Самое страшное, что так считают не только противники "новых правых", но часто и они сами. А значит, они ничего не понимают в том идеологическом синтезе, к которому призывает де Бенуа и который его волнует в первую очередь. Я думаю, что "Новое Сопротивление" по своим политическим убеждениям гораздо ближе к ортодоксальным воззрениям Алена де Бенуа, чем многие члены его ассоциации "ГРЕС".

Другие же группы "новых правых" — просто классические крайне правые. Это относится к группе Пьера Вьяля или к клубу "Орлож", объединяющему либералов, крайних рыночников и сторонников гиперкапитализма.

Эл.: Сейчас все больше исследователей политических идеологий обращают внимание на связи политических течений и спиритуалистических организаций. Из экстравагантной сенсации, как было до самого последнего времени, подобный подход, похоже, становится общепринятым социологическим методом, привычным герменевтическим приемом... Что Вы могли бы сказать об этой стороне вашего движения?

К.Б.: Для национал-революционных политических течений было всегда характерно обращение к спиритуализму. Это касается не только нас, но и, практически, всех остальных. Общим знаменателем в этой сфере стали с некоторых пор труды Юлиуса Эволы, который являются обязательным программным чтением всех активистов нашего толка уже с конца 60-х. В этом смысле "Новое Сопротивление" не исключение. Влияние Эволы бесспорно. Но вместе с тем, последние 10 лет явно растет влияние другого мистика XX века — Алистера Кроули. Так как наше движение наиболее радикально и революционно, наиболее нонконформистское, то, соответственно, нас эта личность особенно интересует. В целом, "новые правые" все чаще обращаются к нему.

В недавней книге, посвященной "политическому экстремизму", указывается резкое повышение интереса в кругах крайнего (особенно правого) политического нонконформизма к идеям Кроули. Это касается не всех участников, но чаще всего вождей, лидеров, так как для понимания идей Кроули требуются довольно исключительные персональные качества — интеллектуальные, психологические, духовные. В "Новом Сопротивлении" почти нет католиков, это, скорее, языческое течение, хотя в наших рядах есть несколько мусульман. Но это далеко не атеистическое движение, для него характерны интенсивные духовные религиозные поиски. Показательно, что та же картина и в аналогичных движениях других стран. Везде на разных уровнях.

Эл.: В отношении Эволы это общеизвестный факт, но интерес к Кроули в этой среде — явно ультрасовременное явление. Не связано ли оно, на Ваш взгляд, с ростом интереса к этому довольно тревожному персонажу среди музыкантов (особенно стиля "индастриэл", "готика", "dark wave","новая музыка" и т.д.), художников, кинематографистов? Знаменитый фильм "Прирожденные убийцы" несет на себе явный след "кроулианской" инспирации. Своего рода, катехизис "анархизма справа"...

К.Б.: Все эти вещи тесно связаны. Вообще говоря, мы представляем собой не просто политическую организацию, но мировоззренческую структуру, связанную со всеми аспектами социального и культурного бытия. Поэтому в каждом секторе мы имеем свою стратегию, ключи к полному пониманию которой имеются только у вождей, идеологов. Заметьте, что эстетический интерес к "кроулианству" среди европейских музыкантов повлиял и на их политические убеждения.

Приведу один пример. Во Франции есть такой оккультист — Филипп Писсье. 6 лет назад он возглавлял "антифашистскую" группу, которая ставила своей целью полностью изгнать "фашистов" из мистических организаций, лож и т.д. В результате своей деятельности он добился совершенно противоположного результата. Его самого вытеснили отовсюду. И чтобы окончательно не маргинализироваться в этой среде, он полностью забросил свой "антифашизм", сменил ориентацию и стал навязчиво предлагать свои тексты и интервью "фашистским" или "национал-революционным" журналам. Нелепая попытка сделать "кроулианство" антифашистским полностью провалилась. Теперь Писсье публикуется в "Элеман", "Вулуаре", "Солярии". Это не частный случай: он эволюционировал вместе со средой. Он следовал общему направлению.

Эл.: В европейском национал-революционном движении всегда существовало два полюса, в которых любопытным образом переплеталась этнография, геополитика и экономика.

С одной стороны, католический (и посткатолический) европоцентризм, граничащий с атлантизмом, определенный расизм и капиталистические тенденции в экономике (либерализм). С другой стороны, открытость к Востоку (часто выражавшаяся в русофилии), евразийство и социалистические симпатии. Эти вещи настолько связаны между собой, что "Восток — русофилия — социализм" и "Запад — русофобия (шире, расизм) — капитализм (антикоммунизм)" стали своего рода неразрывными триадами. Национал-большевики всегда тяготели к первой триаде. Какова ваша позиция в этом вопросе?

К.Б.: Мы следуем традициям исторических национал-большевиков. Для нас Европа совпадает не с географическим Западом, но со всей Евразией, которая когда-то была культурно и духовно, даже политически, сплочена вокруг индоевропейских ценностей и индоевропейского мировоззрения. Русские — индоевропейцы, индусы — индоевропейцы, иранцы — индоевропейцы—Мы все объединены общим духом, общей индоевропейской метафизикой. Католики и европейские крайне правые мыслят Европу только до Польши. Мы же — язычники, мистики, революционеры, воспитанники Дрье Ля Рошеля, Тириара и Дюмезиля — не мыслим Европу без России, Индии...

Эл.: Какую музыку слушают современные национал-большевики во Франции?

К.Б.: У всех свои вкусы. Более всего в наших кругах распространена музыка "индастриэл". Это касается не только Франции, но и всей Европы — за исключением, пожалуй, Германии и особенно Испании, где музыкальные вкусы чрезвычайно консервативны. Весьма популярны в разных средах разные контркультурные направления — от "готической" музыки до "хэви металл". Какого-то единого образца не существует.

Эл.: А в отношении кинематографа? Есть ли какие-то очевидные предпочтения?

К.Б.: По возрастным причинам я остановился на фильме "Заводной апельсин"... Очень интересен также "Изумрудный лес". Но младшее поколение считает, что "Прирожденные убийцы" и "Pulrfiction" более современные аналоги этих культовых картин. Популярен также фильм "Европа"...

Эл.: ...Кеннет Энгер?

К.Б.: Совершенно неизвестен в широкой среде. Его фильмы любят и ценят в основным либо специалисты, либо высшие иерархи движения.