1. Heartland

Геополитическое положение России сегодня обсуждается довольно часто. Поэтому определяя специфику ее евразийской стратегической позиции, мы рискуем повторить общеизвестные истины. Тем не менее краткий геополитический экскурс просто необходим.

Россия, со стратегической точки зрения, представляет собой гигантскую континентальную массу, которая отождествляется с самой Евразией. Россия после освоения Сибири и ее интеграции однозначно отождествилась с геополитическим понятием Heartland, т.е. "Центральной Земли" континента. Макиндер определял русское Большое Пространство как "Географическую Ось Истории". Географически, ландшафтно, лингвистически, климатически, культурно и религиозно Россия является синтетическим единением евразийского Запада и евразийского Востока, причем ее геополитическая функция не сводится к суммированию или опосредованию западных и восточных тенденций. Россия есть нечто Третье, самостоятельное и особое — ни Восток, ни Запад. Культурно осмыслявшие "срединное" положение России русские евразийцы говорили об особой культуре "Срединной Империи", где географические и геополитические противоположности снимаются в духовном, вертикальном синтезе. С чисто стратегической точки зрения, Россия тождественна самой Евразии хотя бы потому, что именно ее земли, ее население и ее индустриально-технологическое развитие обладают достаточным объемом для того, чтобы быть базой континентальной независимости, автаркии и служить основой для полной континентальной интеграции, что по геополитическим законам должно произойти с каждым "островом", в том числе и с самим "Мировым Островом" (World Island), т.е. с Евразией.

По отношению к России-Heartland все остальные евразийские государства и земли являются прибрежными, Rimland. Россия - это "Ось Истории", поскольку "цивилизация" вращается вокруг нее, создавая свои наиболее броские, выразительные и законченные формы не в своем животворном континентальном истоке, но в "береговой зоне", в критической полосе, где пространство Суши граничит с пространством Воды, моря или океана. Со стратегической точки зрения, Россия является самостоятельной территориальной структурой, чья безопасность и суверенность тождественны безопасности и суверенности всего континента. Этого нельзя сказать ни об одной другой крупной евразийской державе — ни о Китае, ни о Германии, ни о Франции, ни об Индии. Если по отношению к своим береговым соседям или к государствам иных "Островов" или континентов Китай, Германия, Франция, Индия и т.д. могут выступать как континентальные силы, то по отношению к России они всегда останутся "береговыми полосами", Rimland, со всеми соответствующими стратегическими, культурными и политическими последствиями. Только Россия может выступать от имени Heartland с полным геополитическим основанием. Только ее стратегические интересы не просто близки к интересам континента, но строго тождественны им (по меньшей мере, на актуальном этапе развития техносферы, дело обстоит именно так).

2. Проблема Rimland

Отношение России к соседним континентальным цивилизациям — романо-германской на Западе и трем традиционным цивилизациям на Востоке (исламской, индуистской и китайской) — имеет, по меньшей мере, две плоскости, которые ни в коем случае нельзя смешивать между собой, так как это неизбежно приведет к множеству недоразумений. Во-первых, культурно-исторически сущность России, ее духовное самоопределение, ее "идентичность", безусловно определяется формулой "ни Восток, ни Запад" или "ни Европа, ни Азия, но Евразия" (по выражению русских евразийцев). Россия духовно есть нечто Третье, нечто самостоятельное и особое, что не имеет своего выражения ни в терминах Востока, ни в терминах Запада. На этом уровне высшим интересом России является сохранение любой ценой ее уникальности, отстаивание ее самобытности перед вызовом культуры Запада и традиции Востока. Это не означает полного изоляционизма, но все же ограничивает спектр возможных заимствований. Исторический реализм требует от нас мужественного признания того, что утверждение "своего", "нашего" всегда идет параллельно отрицанию "чужого", "ненашего". И утверждение и отрицание являются фундаментальными элементами национальной, культурной, исторической и политической самостоятельности народа и государства. Поэтому отрицание и Запада и Востока в культурном плане является историческим императивом для независимости России. В этом вопросе, естественно, могут быть самые различные нюансы и дискуссии — признавая самобытность, некоторые считают, что лучше открыться больше для Востока, чем для Запада ("азиатское направление"), другие наоборот ("западники"), третьи предпочитают полный отказ от всякого диалога ("изоляционисты"), четвертые предполагают равномерную открытость в обе стороны (некоторые направления "нео-евразийства").

На стратегическом и чисто геополитическом уровне ситуация совершенно другая. Так как Россия-Евразия на настоящем историческом этапе в качестве своего планетарного оппонента имеет не столько "береговые цивилизации", Rimland, сколько противолежащий "Остров", атлантистскую Америку, то важнейшим стратегическим императивом является превращение "береговых территорий" в своих союзников, стратегическое проникновение в "прибрежные" зоны, заключение общеевразийского пакта или, по меньшей мере, обеспечение полного и строгого нейтралитета как можно большего числа Rimland в позиционном противостоянии заатлантическому Западу . Здесь стратегической формулой России однозначно должна быть формула "и Восток и Запад", так как только континентальная интеграция Евразии с центром в России может гарантировать всем ее народам и государствам действительный суверенитет, максимум политической и экономической автаркии. На стратегическом уровне сегодня актуально одно-единственное противопоставление: либо мондиализм (общепланетарная доминация американизма и атлантизма), либо континентализм (деление планеты на два или более Больших Пространства, пользующихся политическим, военным, стратегическим и геополитическим суверенитетом). Rimlands необходимы России, чтобы стать действительно суверенной континентальной геополитической силой. В настоящий момент, при актуальном развитии военных, стратегических и экономических технологий, никакого иного, неконтинентального суверенитета просто не может быть: всякие "этнократические", чисто "изоляционистские" проекты решения государственной проблемы России в стратегической сфере дают результат строго соответствующий мондиалистским планам по тотальному контролю над планетой и по полной стратегической, политической и экономической оккупации Евразии и России.

Очевидно, что перенесение культурно-исторической проблематики России на стратегический или геополитический уровень (т.е. наделение формулы "ни Восток, ни Запад" сугубо геополитическим смыслом) есть не что иное, как политическая диверсия, направленная на стратегическую дезориентацию внешнеполитического курса России. Чтобы ни лежало в основе "узко-этнических", "расово-националистических", "шовинистических" моделей русской государственности — невежество, наивность или сознательная работа против своего народа и его независимости, — результатом является полное тождество с мондиалистскими целями. Не превратив Россию в "этническую резервацию", США не смогут получить полного контроля над миром.

Проблема Rimland ставится именно таким образом только сегодня, когда за спиной у нас остается вся стратегическая история биполярного мира и планетарной холодной войны СССР и США. Во времена пика политической активности русских евразийцев стратегическая ситуация была совершенно иной, и в будущее могли заглянуть совсем немногие. Поэтому некоторые геополитические проекты евразийцев следует рассматривать с осторожностью. В частности, проблема Rimland трактовалась ими скорее в культурном, нежели в стратегическом аспекте. Все это необходимо учитывать для того, чтобы Россия могла выработать серьезную и обоснованную геополитическую программу, реалистичную и перспективную, во главу угла которой следует поставить главный геополитический императив — независимость, суверенность, самостоятельность, автаркию и свободу Великой России.

3. Собирание Империи

Одним из главных постулатов геополитики является утверждение о том, что геополитическое положение государства является намного более важным, нежели особенности политического устройства этого государства. Политика, культура, идеология, характер правящей элиты и даже религия рассматриваются в геополитической оптике как важные, но второстепенные факторы по сравнению с фундаментальным геополитическим принципом — отношением государства к пространству. Часто (особенно у нас в России) такая специфика геополитики как науки считается чуть ли не "цинизмом" или даже "анти-национальным" подходом. Это, конечно же, совершенно неверно. Просто геополитика отнюдь не претендует на то, чтобы быть единственной и высшей инстанцией в определении государственных и политических интересов нации. Геополитика — это одна из нескольких базовых дисциплин, позволяющих адекватно сформулировать международную и военную доктрину государства наряду с другими, не менее важными дисциплинами. Как физика, для того чтобы быть точной наукой, должна абстрагироваться от химии и ее законов, (это отнюдь не означает, что физика отрицает химию) так и геополитика для того, чтобы быть строгой дисциплиной, должна оставлять в стороне иные, негеополитические, подходы, которые могут и должны приниматься во внимание при окончательных заключениях в отношении судьбы государства и народа наряду с геополитикой.

Одним из насущнейших геополитических требований России является "собирание Империи". Как бы мы ни относились к "социализму", СССР, Восточному блоку, странам Варшавского договора и т.д., как бы ни оценивали политическую и культурную реальность одной из двух сверхдержав, с геополитической точки зрения, существование Восточного блока было однозначно позитивным фактором для возможного евразийского объединения, для континентальной интеграции и суверенитета нашего Большого Пространства. Именно геополитическая логика заставила бельгийского теоретика Жана Тириара, говорить о необходимости создания "Евро-советской империи от Владивостока до Дублина". Только Восточный блок мог стать основой объединения Евразии в Империю, хотя разделение Европы и непоследовательность советской политики в Азии были серьезными препятствиями для осуществления этой цели. По мнению многих современных геополитиков, распад СССР был в значительной мере обусловлен именно стратегической его уязвимостью на западных и восточных рубежах — США контролировали Rimland Запада и Востока настолько умело и последовательно, что, в конечном итоге, они и не допустили континентальной интеграции и способствовали распаду самого Восточного блока. Конец двуполярного мира — это стратегический удар по Евразии, удар по континентализму и возможному суверенитету всех евразийских государств.

Императив геополитического и стратегического суверенитета России заключается в том, чтобы не только восстановить утраченные регионы "ближнего зарубежья", не только возобновить союзнические отношения со странами Восточной Европы, но и в том, чтобы включить в новый евразийский стратегический блок государства континентального Запада (в первую очередь, франко-германский блок, который тяготеет к освобождению от атлантистской опеки проамериканского НАТО) и континентального Востока (Китай, Индию и исламский мир). Геополитическое "собирание Империи" является для России не только одним из возможных путей развития, одним из возможных отношений государства к пространству, но залогом и необходимым условием существования независимого государства, и более того — независимого государства на независимом континенте.

Если Россия немедленно не начнет воссоздавать Большое Пространство, т.е. возвращать в сферу своего стратегического, политического и экономического влияния временно утраченные евразийские просторы, она ввергнет в катастрофу и саму себя, и все народы, проживающие на "Мировом Острове".

Ход возможных событий легко предвидеть. Если Россия выберет какой-то иной путь, нежели "путь собирания Империи", континентальную миссию Heartland начнут брать на себя новые державы или блоки государств. В таком случае, просторы России будут основной стратегической целью для тех сил, которые объявят себя новой "цитаделью Евразии". Это совершенно неизбежно, так как контроль над континентом немыслим без контроля над пространством "географической оси Истории". Либо Китай предпримет отчаянный бросок на Север — в Казахстан и Восточную Сибирь, либо Срединная Европа двинется на западно-русские земли — Украину, Белоруссию, западную Великороссию, либо исламский блок постарается интегрировать Среднюю Азию, Поволжье и Приуралье, а также некоторые территории Южной России. Этой новой континентальной интеграции избежать невозможно, так как сама геополитическая карта планеты противится ее однополярной, атлантистской ориентации. В геополитике вполне правомочен сакральный закон — "свято место пусто не бывает". Причем, к экспансии на русские земли другие евразийские блоки подтолкнет отнюдь не "территориальный эгоизм" или "русофобия", но неумолимая логика Пространства и геополитическая пассивность России. В сфере континентальной стратегии глупо ожидать того, что другие народы остановятся перед территориальной экспансией на русские земли только из уважения к "самобытности русской культуры". В этой сфере действуют только силовые территориальные импульсы и позиционные преимущества. Даже сам факт колебания в вопросе незамедлительного "собирания Империи" является уже достаточным вызовом, достаточным основанием для того, чтобы альтернативные геополитические Большие Пространства двинулись в Русские Пределы. Это, естественно, вызовет реакцию русских и повлечет за собой жуткий и бесперспективный внутри-евразийский конфликт; бесперспективный потому, что он не будет иметь даже возможного позитивного решения, так как для создания нерусской Евразии необходимо полностью уничтожить Русский Народ, а это сделать не только непросто, но фактически невозможно, как показывает история. С другой стороны, такой конфликт проложит линию фронта между соседними государствами континентальной и анти-атлантистской ориентации, а это лишь усилит позицию третьей силы, т.е. США и их коллег по мондиалистским проектам. Отсутствие действия — это тоже своего рода действие, и за промедлением в "собирании Империи" (не говоря уже о возможном отказе от геополитической экспансии России) неминуемо последует большая евразийская кровь. События на Балканах дают страшный пример того, что может произойти в России в несравнимо более грандиозном масштабе.

Воссоединение евразийских территорий под покровительством России как "оси Истории" сегодня сопряжено с определенными трудностями, но они ничтожны перед лицом тех катастроф, которые с неизбежностью грядут в том случае, если это "собирание Империи" не начнется немедленно.

4. Теплые и холодные моря

Процесс "собирания Империи" должен изначально ориентироваться на дальнюю цель, которой является выход России к теплым морям. Именно благодаря сдерживанию русской экспансии на южном, юго-западном и северо-западном направлениях, атлантистской Англии удавалось поддерживать свой контроль над всеми "береговыми пространствами", окружающими Евразию. Россия геополитически являлась "законченной" державой на Востоке и Севере, где ее политические границы совпадали с естественными географическими границами евразийского материка. Но парадокс заключался в том, что эти побережья прилегают к холодным морям, что является непреодолимым барьером для развития мореходства в той степени, в какой это позволило бы всерьез конкурировать на морях с флотами Западного Острова (Англии, а позднее Америки). С другой стороны, восточные и северные земли России никогда не были освоены в силу природных и культурных особенностей, а все проекты по интеграции русской Азии — от предложенных доктором Бадмаевым последнему Императору до брежневского БАМа как по какой-то странной закономерности рушились под воздействием спонтанных или управляемых исторических катаклизмов.

Как бы то ни было, выход к холодным морям Севера и Востока должен быть дополнен выходом к теплым морям Юга и Запада, и только в этом случае Россия была бы геополитически "законченной". За это, собственно, и велись многочисленные русско-турецкие войны, плоды которых, однако, пожинали не турки и не русские, а англичане, обескровливающие две последние традиционные империи из трех (третья — Австро-Венгрия). Последним рывком к жизненно необходимому России Югу была неудачная экспансия СССР в Афганистан. Геополитическая логика однозначно показывает, что России обязательно придется туда вернуться снова, хотя гораздо лучше было бы прийти верным союзником, защитником и другом, нежели жестоким карателем. Только тогда, когда южными и западными границами России станет береговая линия, можно будет говорить об окончательном завершении ее континентального строительства. При этом необязательно речь должна идти о завоеваниях, экспансии или аннексиях. Прочный антиатлантический паритетный стратегический союз с континентальными европейскими и азиатскими державами был бы достаточен для достижения этой цели. Выход к теплым морям может быть получен не только путем кровопролитной войны, но и путем разумного мира, выгодного для геополитических интересов всех континентальных держав, так как проект евразийской стратегической интеграции даст возможность всем этим державам стать реально суверенными и независимыми перед лицом альтернативного им атлантического Острова, объединенного, в свою очередь, стратегической доктриной Монро. Проливы и теплые моря были недоступны для России тогда, когда столь очевидного атлантического фактора, как США, угрожающего интересам всей Европы и всей Азии, еще не существовало, и различные державы материка оспаривали друг у друга первенство в противостоянии Англии и лидерство в деле территориального стратегического объединения. Реализация доктрины Монро в Америке высветила всю геополитическую значимость России, и поэтому союз с Россией стал самоочевидным императивом для всех реалистичных геополитиков материка — в каких бы политических формах он ни воплощался в зависимости от обстоятельств. Угроза мондиализма и атлантистского глобализма теоретически открывает России выход к теплым морям через сам собой напрашивающийся союз Heartland и Rimland против заокеанских американских оккупантов.

5. Судьба "диверсантов" и судьба России

Все вышеприведенные рассуждения о геополитическом императиве России резко контрастируют с курсом той внешней и внутренней политики, которую проводят руководители нашего государства с 1985 года. Как бы бы ни менялись политические формации в этот период, курс на геополитическое самоликвидаторство, на упразднение России как суверенного и независимого континентального государства проводился с удивительной последовательностью и неизменным постоянством. "Коммунист" Горбачев и "демократ" Ельцин делали все возможное для сужения евразийского Большого Пространства и для создания Rimland даже в тех регионах, которые, казалось, прочно интегрированы с Heartland. Выход к теплым морям не только не прорубался, но даже давно отвоеванные черноморские и балтийские плацдармы передавались новоиспеченным карикатурным государствам с сомнительной или откровенно атлантистской ориентацией. Кажется, что у власти с 1985 года стоят люди, которые поставили своей задачей осуществить все самые смелые мечты Макиндера, который грезил о возможности ослабить и уничтожить главного геополитического конкурента англо-саксонского мира.

С другой стороны, последняя оставшаяся в запасе политическая формация, которая может прийти к власти в России — патриоты и националисты, — также не исключает возможности продолжения губительного анти-имперского курса, если геополитические проекты патриотического правительства будут центрироваться вокруг культурно-этнических и "расовых" проблем. Более того, если атлантистская диверсионная группа, действующая в центре Heartland и контролирующая ход геополитических трансформаций с 1985 года, действительно глубоко укоренена в структурах власти, то для нее было бы логично окончательно появиться именно под знаменами "патриотизма", чтобы, апеллируя к "расовой чистоте" и "этнической государственности", закончить то, что начали коммунисты и продолжили демократы. Коммунисты разрушили Восточный блок. Демократы уничтожили СССР. Патриоты-этнократы, видимо, постараются добить Российскую Федерацию и развязать конфликт с народами "дальнего", евразийского, "ближнего" и возможно, "ближайшего", пост-российского зарубежья. Исламофобия, тюркофобия и германофобия многих "патриотических" проектов геополитического развития России настолько навязчивы, агрессивны и последовательны, что считать их простым заблуждением или эксцессом консервации "культурной самоидентичности" просто невозможно. Речь идет о целенаправленной и продуманной деятельности все той же диверсионной "макиндеровской" группы, легко меняющей политические маски в зависимости от обстоятельств. Любопытно, что часто в этих последовательных ипостасях выступают одни и те же лица — "коммунисты-реформаторы", они же "либералы-рыночники", они же "просвещенные патриоты".

Можно сказать, что судьба России и судьба геополитических диверсантов, активно разрушающих единство Heartland, являются прямыми противоположностями во всем. Удача атлантистских "агентов влияния" — катастрофа для России. Их благополучие — ее бедствие. Более того, их жизнь — это смерть России, конец ее независимости и в перспективе окончательное уничтожение русской нации и русского государства. Пока геополитические диверсанты дышат, Россия задыхается. Она сможет вздохнуть свободно и начать столь необходимое для нее "собирание Империи" как только "подрывники" испустят дух.

Однако никогда не следует слишком зависеть от временных и преходящих обстоятельств. "Собирание Империи" надо начинать уже сейчас и вопреки всем политическим интригам "агентов влияния". Восстановление территориального и стратегического единства Евразии, причем не в усеченном (по сравнению с прежним), а в расширенном виде, является условием бытия Евразии, бытия России. Тот, кто действует против Евразийского, Имперского Проекта, действует против своего народа, против своего государства, против национальных и социальных интересов России. Вполне справедливо считать таких персонажей "преступниками против Родины" и поступать с ними по законам военного времени, так как ответом на сокрушительное поражение, нанесенное Heartland, может быть только Война, но не против наших потенциальных союзников из Rimland, а война против "диверсионной группировки", против атлантистских "агентов влияния", всенародный Суд над ними. И Суд этот должен вершиться не по законам абстрактного права, но по законам Русской Исторической Правды, по законам нашего Большого Пространства, которое было исклалечено, разломлено и разорено подрывными действиями "теневиков" от геополитики, скрытно реализовавших губительный антирусский и антиевразийский план.

Геополитическая судьба России и ее Пространства, судьба Евразии сегодня как никогда зависит от мужества и решимости ее великого народа, который должен проснуться к решительному и героическому Действию, к Борьбе за Освобождение Родины и континента.

Центр Специальных Метастратегических Исследований